Неточные совпадения
— Интеллигент-революционер считается героем. Прославлен и возвеличен. А по смыслу
деятельности своей он — предатель культуры. По намерениям — он враг ее. Враг нации. Родины. Он, конечно, тоже утверждает себя как
личность. Он чувствует: основа мира, Архимедова точка опоры — доминанта
личности. Да. Но он мыслит ложно.
Личность должна расти и возвышаться, не опираясь на массу, но попирая ее. Аристократия и демократия. Всегда — это. И — навсегда.
Это ум — не одной головы, но и сердца, и воли. Такие люди не видны в толпе, они редко бывают на первом плане. Острые и тонкие умы, с бойким словом, часто затмевают блеском такие
личности, но эти
личности большею частию бывают невидимыми вождями или регуляторами
деятельности и вообще жизни целого круга, в который поставит их судьба.
Вся общественная и политическая
деятельность должна быть изнутри одухотворена и вдохновлена высшими целями и абсолютными ценностями, за ней должно стоять духовное возрождение, перерождение
личности и народа.
Что значит путешествие, в чем заключается работа исследователя? К сожалению, для этого какого-нибудь катехизиса дать нельзя. Многое зависит от
личности самого путешественника и от того, насколько он подготовлен к такого рода
деятельности.
Прежде были только отдельные
личности, предвещавшие его; они были исключениями и, как исключения, чувствовали себя одинокими, бессильными, и от этого бездействовали, или унывали, или экзальтировались, романтизировали, фантазировали, то есть не могли иметь главной черты этого типа, не могли иметь хладнокровной практичности, ровной и расчетливой
деятельности, деятельной рассудительности.
Распущенность ли наша, недостаток ли нравственной оседлости, определенной
деятельности, юность ли в деле образования, аристократизм ли воспитания, но мы в жизни, с одной стороны, больше художники, с другой — гораздо проще западных людей, не имеем их специальности, но зато многостороннее их. Развитые
личности у нас редко встречаются, но они пышно, разметисто развиты, без шпалер и заборов. Совсем не так на Западе.
Когда Ниагарский водопад, сокрушив скалу, его образующую, уничтожится напором собственных сил; когда Александр Македонский погибает от избытка собственной энергии, когда Рим падает собственной тяжестью, — это явления возвышенные; но потому, что Ниагарский водопад, Римская империя,
личность Александра Македонского сами по себе уже принадлежат области возвышенного; какова жизнь, такова и смерть, какова
деятельность, таково и падение.
Формалистам, вечно находящимся в мире отвлеченном, уступка
личностью ничего не значит, и потому они через такую уступку ничего не приобретают; они забывают жизнь и
деятельность; лиризм и страстность их удовлетворяются отвлеченным пониманием, оттого им не стоит ни труда, ни страданий пожертвовать личным благом своим.
Их развитие не так высоко, чтобы понять значение своей родины в среде других народов; их чувства не так сильны, чтобы выразиться в практической
деятельности; их
личность не столько самобытна, чтобы в собственных силах искать прав на какое-нибудь значение.
Личность Овэна до того привлекательна своим умным добродушием и каким-то благодатным, светлым спокойствием, его
деятельность до того поражает своим полным бескорыстием и самоотвержением, что самые ожесточенные противники его идей, отвергая его радикальные реформы, не могли, однако же, относиться к его
личности без особенного уважения и даже некоторого сочувствия.
Сахатов. Это соисршепно справедливо и понятно; но позвольте спросить: если, как вы изволите говорить, погружение медиума в сон производит пертурбации духовного эфира, то почему же эти пертурбации выражаются всегда, как это подразумевается обыкновенно в спиритических сеансах, проявлением
деятельности душ умерших
личностей?
Опыты эти выяснили вам то, что погружение некоторых
личностей в гипнотическое состояние, отличающееся от обыкновенного сна только тем, что при погружении в этот сон
деятельность физиологическая не только не понижается, но всегда повышается, как это мы сейчас видели, — оказалось, что погружение в это состояние какого бы то ни было субъекта неизменно влечет за собой некоторые пертурбации в духовном эфире — пертурбации, совершенно подобные тем, которые производит погружение твердого тела в жидкое.
Катерина Матвеевна. Позвольте, позвольте! В этом мы с вами никогда не дотолкуемся до единства мысли. Венеровский замечательная
личность. Посмотрите, вся его
деятельность — школы, публичные лекции.
Между тем дворянство развивалось, образование начинало оплодотворять умы, и, как живое доказательство этой политической зрелости нравственного развития, необходимо выражающейся в
деятельности, явились эти дивные
личности, эти герои, как вы справедливо называете их, которые «одни, в самой пасти дракона отважились на смелый удар 14 декабря».
Идеала лично самостоятельной
деятельности не достиг еще ни один народ, и немного есть народов, в которых сознательно развитые
личности не составляют исключения.
В том обществе, где сильно еще действуют в отдельных
личностях чужие, бессмысленно взятые на веру формы и формулы, долго нельзя ожидать плодотворной и последовательной
деятельности.
Таким образом, кроме своей прекрасной, благородной
личности, столь привлекательной в самой себе, Станкевич имеет еще и иные права на общественное значение, как деятельный участник в развитии людей, которыми никогда не перестанет дорожить русская литература и русское общество. Имя его связано с началом поэтической
деятельности Кольцова, с историей развития Грановского и Белинского: этого уже довольно для приобретения нашего уважения и признательной памяти.
Даже натура чисто созерцательная, не проявившаяся в энергической
деятельности общественной, но нашедшая в себе столько сил, чтобы выработать убеждения для собственной жизни и жить не в разладе с этими убеждениями, — даже такая натура не остается без благотворного влияния на общество именно своей
личностью.
Говоря о народе, у нас сожалеют обыкновенно о том, что к нему почти не проникают лучи просвещения и что он поэтому не имеет средств возвысить себя нравственно, сознать права
личности, приготовить себя к гражданской
деятельности и пр.
Значит, нормальным положением мы признаем то, чтобы человек пил, ел, любил женщину, сознавал свою
личность, стремился к свободной
деятельности.
Драматический мир Лондона интересовал меня еще в Париже, и я привез оттуда письма к двум выдающимся
личностям из этого мира: одному просто актеру с громким прошлым, а другому драматургу-актеру с совершенно оригинальным положением и родом
деятельности.
Стоит человеку признать свою жизнь в стремлении к благу других, и уничтожается обманчивая жажда наслаждений; праздная же и мучительная
деятельность, направленная на наполнение бездонной бочки животной
личности, заменяется согласной с законами разума
деятельностью поддержания жизни других существ, необходимой для его блага, и мучительность личного страдания, уничтожающего
деятельность жизни, заменяется чувством сострадания к другим, вызывающим несомненно плодотворную и самую радостную
деятельность.
Человек, который жизнь свою полагает в существовании животной
личности, не может любить, потому что любовь должна представляться ему
деятельностью прямо противоположною его жизни.
Для животного
деятельность, не имеющая своей целью благо
личности, а прямо противоположная этому благу, есть отрицание жизни, но для человека это как раз наоборот.
Деятельность человека, направленная на достижение только блага
личности, есть полное отрицание жизни человеческой.
Животная
личность страдает. И эти-то страдания и облегчение их и составляют главный предмет
деятельности любви. Животная
личность, стремясь к благу, стремится каждым дыханием к величайшему злу — к смерти, предвидение которой нарушало всякое благо
личности. А чувство любви не только уничтожает этот страх, но влечет человека к последней жертве своего плотского существования для блага других.
Но мало и этого,
деятельность любви для людей, признающих жизнь в благе животной
личности, представляет такие затруднения, что проявления ее становятся не только мучительными, но часто и невозможными. «Надо не рассуждать о любви, — говорят обыкновенно люди, не понимающие жизни, а предаваться тому непосредственному чувству предпочтения, пристрастия к людям, которое испытываешь, и это-то и есть настоящая любовь».
Понимание страданий
личностей и причин заблуждений людских и
деятельность для уменьшения их ведь есть всё дело жизни человеческой.
Но когда такого человека постигает страдание, выходящее за пределы видимой ему связи страдания и заблуждения, — как, когда он страдает от причин, бывших всегда вне его личной
деятельности или когда последствия его страданий не могут быть ни на что нужны ни его, ни чьей другой
личности, — ему кажется, что его постигает то, чего не должно быть, и он спрашивает себя: зачем? за что? и, не находя предмета, на который бы он мог направить свою
деятельность, возмущается против страдания, и страдание его делается ужасным мучением.
Стоит допустить это и вся прежняя безумная
деятельность, направленная на недостижимое благо
личности, заменяется другою
деятельностью, согласной с законом мира и направленной к достижению наибольшего возможного блага своего и всего мира.
Но мало того: допустив только возможность замены стремления к своему благу стремлением к благу других существ, человек не может не видеть и того, что это-то самое постепенное, большее и большее отречение его
личности и перенесение цели
деятельности из себя в другие существа и есть всё движение вперед человечества и тех живых существ, которые ближе к человеку.
Жизнь есть
деятельность животной
личности, подчиненной закону разума. Разум есть тот закон, которому для своего блага должна быть подчинена животная
личность человека. Любовь есть единственная разумная
деятельность человека.
Животная
личность влечется к благу; разум указывает человеку обманчивость личного блага и оставляет один путь.
Деятельность на этом пути есть любовь.
Какой бы тесный ни был круг
деятельности человека — Христос он, Сократ, добрый, безвестный, самоотверженный старик, юноша, женщина, — если он живет, отрекаясь от
личности для блага других, он здесь, в этой жизни уже вступает в то новое отношение к миру, для которого нет смерти, и установление которого есть для всех людей дело этой жизни.
Не понимая того, что благо и жизнь наша состоят в подчинении своей животной
личности закону разума, и принимая благо и существование своей животной
личности за всю нашу жизнь, и отказываясь от предназначенной нам работы жизни, мы лишаем себя истинного нашего блага и истинной нашей жизни и на место ее подставляем то видимое нам существование нашей животной
деятельности, которое совершается независимо от нас и потому не может быть нашей жизнью.
С первых же шагов этой новой
деятельности Светлогуб встретил два неожиданных препятствия: одно в том, что большинство людей народа не только было равнодушно к его проповедям, но почти презрительно смотрело на него. (Понимали его и сочувствовали ему только исключительные
личности и часто люди сомнительной нравственности.) Другое препятствие было со стороны правительства. Школа была запрещена ему, и у него и у близких ему людей были сделаны обыски и отобраны книги и бумаги.